В религиозном воображаемом позднего Средневековья дьявол — это прежде всего государь бесовского царства: princeps demoniorum, rex infernus или Roy Lucifer. На множестве изображений он, водрузив на голову корону и держа в руке скипетр, восседает на престоле среди придворных и отдает распоря­жения слугам-бесам, а они отправляются во все концы света искушать и губить христианские души. Сатана обычно выше, чем простые демоны, и расположен ровно по центру сцены. Ни в раннехристианской, ни в раннесредневековой иконографии таких образов дьявола-государя мы не найдем. Стремясь уйти от опасности дуализма, богословы и проповедники на протяжении столетий говорили в первую очередь о бессилии Сатаны, его отпадении от чина ангелов и отчуждении от божественного порядка. Хотя он считался повелителем демонов, «отцом» греха и коварным губителем душ, ни богословские сочи­нения, ни тексты видений загробного мира, ни церковная иконография долго не были склонны подчеркивать его (пагубное) величие.

Страшный суд. Фрагмент картины Иеронима Босха. Около 1500–1505 годов

Как показал Жером Баше, трансформация Сатаны в монарха, со всеми атрибутами этого статуса (короной, престолом, придворными…), началась в католическом воображении в XII–XIII вв. К XV в. она завершилась — и дьявол во множестве текстов и изображений превратился в повелителя инфернально­го царства, пародию на Бога Вседержителя. У этих изменений были как фило­софские, так и политические основания: по мере укрепления и бюрократиза­ции европейских монархий в представлениях об устройстве бесовского анти­мира тоже восторжествовали принципы иерархии и строгого единоначалия.

«Рассуждая о демонах, св. Фома [Аквинский] отверг аргумент Августина о том, что „порядок производен от идеи добра“, и предпочел модель полностью упорядоченной Вселенной. Это касалось и мира демонов: как и Небесное царство, теперь он был структурирован по схеме девяти сфер. Кроме того, Фома подчеркивал, что в бесовском мире тоже существует властная иерархия. Он отклонил аргумент, который связывал право повелевать с понятием правосудия». И утвердил мысль о том, что среди демонов тоже существуют старшие и младшие, а значит, собственный порядок. В результате «мир зла был наделен характеристиками, которые ранее были зарезервированы за добром. Так на смену оппозиции двух противоположностей (порядок против беспо­рядка) пришла оппозиция двух структурно-тождественных порядков, обладаю­щих разными знаками (благой порядок против порядка пагубного)» 

Полный текст фрагмента вы можете прочитать на сайте журнала Arzamas.