В издательстве «Альпина.Проза» впервые на русском языке выходит «Каменная месса», новелла нобелевского лауреата Гюнтера Грасса. Спросили у экспертов, почему стоит обратить внимание на творчество автора и что больше всего их привлекает в текстах Грасса.

«Искренен и беспощаден к темному прошлому своей страны и себе самому»

— Гюнтер Грасс — один из самых влиятельных, наряду с Генрихом Бёллем, послевоенных немецких писателей. Ни одна из его книг не была обойдена вниманием критики, уже первый роман — «Жестяной барабан» — стал супербестселлером и был успешно экранизирован. «Данцигская трилогия» принесла писателю Нобелевскую премию. Его неповторимая авторская манера — включение в немецкий текст польских слов и выражений, ощущение особости вольного города Данцига, смелые метафоры и яркий эротизм — легла в основу множества исследований и критических работ. 

Грассу удается сочетать мощный, почти эпический контекст, глубокий психологизм, сказовость и сюжетную динамику. Он искренен и беспощаден — к темному прошлому своей страны, своим соотечественникам, себе самому.

«Каменная месса» — новелла, в которой дистанция между автором и героем предельно коротка, перед нами именно Гюнтер Грасс, совпадения не случайны. История его поездки в Наумбург в писательский тур, где он сперва любуется знаменитыми фигурами донаторов, особенно Утой, а потом встречает «ее» ожившую — и она становится его навязчивой идеей. Короткая, но глубокая история о писательском мастерстве, человеческих возможностях и одержимости.

«Грасс дает ключи к пониманию романов Джона Ирвинга и Салмана Рушди»

— Гюнтер Грасс — мастер незабываемых образов. Будь то конский череп, кишащий угрями, или образ Богоматери на стене заброшенной лодки, — эти картины отпечатываются в сознании и встают перед внутренним взором каждый раз, когда кто-то упоминает фамилию автора. И хотя Грасс ассоциируется прежде всего со звуком жестяного барабана и невыносимо визгливым голосом его хозяина, для меня визуальная составляющая романов Грасса стоит на первом месте: и Мацерата, и Мальке я прежде всего вижу с жестяным барабаном или с украденным Железным крестом.

Грасс дает ключи к пониманию некоторых важных современных романов. Например, «Молитва об Оуэне Мини» Джона Ирвинга — это интертекстуальный диалог с «Жестяным барабаном», а сам Оуэн Мини — американская версия Оскара Мацерата. Многие персонажи «Детей полуночи» Салмана Рушди тоже покажутся ближе и понятнее, если сначала прочитать романы Грасса. Даже Холден Колфилд из «Над пропастью во ржи» Джерома Сэлинджера — если не родной брат, то точно дальний литературный родственник Мацерата, и сама структура романа эхом вторит роману Грасса.

«Психология зла и ненависти»

— Гюнтер Грасс — недремлющая совесть Германии и немцев второй половины XX века — уже долгие годы остается загадкой для большинства людей. Сочетание в одном человеке искусства и абсолютной политической ангажированности не оставит равнодушным никого — его или сильно любят, или сильно критикуют. Именно этим Грасс и цепляет, и до сих пор будоражит умы людей.

В свои произведения он не только вплетает свою биографию, вымысел и народное творчество, но и гиперболизирует реальность, делая ее выпуклой.

Грасса читать нелегко из-за метафоричности его текстов. Там, где, казалось бы, идет обычное описание жизни, еды, семьи, нужно искать скрытый смысл. Будь то «Жестяной барабан» — его первенец, или «Собачьи годы» — как театр абсурда и в то же время реальности, или же «Луковица памяти» — слой за слоем обнажающая его личность, жизнь, творчество, память, прошлое, ошибки и удары судьбы. В любом произведении Грасс срывает маски добропорядочности с людей, взывая к саморефлексии.

Гюнтер Грасс — самый гротескный автор, который через иронию и самоиронию говорит о важном, который попытался привлечь человеческое внимание через маску клоуна и шута, который не дал людям «спрятаться под юбки своих бабушек» и все время напоминает им о содеянном. И чтобы понять не только историю Германии XX века, а в целом психологию человека, психологию зла и ненависти, нужно обязательно читать Грасса.

«Образы прошлого, направленные историей в наше настоящее»

— Повествовательная манера Грасса, свободно сочетающая временные пласты, и на сей раз словно приоткрывает перед читателем «дополненную реальность»: Ютта из современности неслучайно олицетворяет средневековую Уту, и вовсе не по воле общественно-политических событий, которые соблазнительно увидеть в новелле, чудится она в финале Грассу на открытых всем ветрам степных просторах. (Любопытно, знал ли писатель про картину-реплику, изображающую Уту среди восточных гор, под названием «Держательница Мира». Такой увидел ее, рисуя по фото все того же Вальтера Хеге, в  1933 году Николай Рерих.) Образ этот, как вечный архетип, странствует по мировым культурам, а встреча с ним неизбежно звучит как дальновидное и пророческое предупреждение человечеству. О чем?

Об этом мы, возможно, узнаем десятилетия спустя, стоит только добавить, что, по мнению переводчика Грасса в России, знавшего писателя лично свыше тридцати лет, Бориса Хлебникова, Грасс не только переосмысляет в романах реальность прошлого, но и моделирует реальность будущего. А потому стоящие перед соборами фигуры сегодня — кто знает? — совсем не просто окаменевшие образы прошлого, направленные историей в наше настоящее.