К выходу книги «Путеводитель по Средневековью» подготовили шпаргалку для самых смелых туристов. Разъезжаем от Лондона до Эфиопии с комментариями профессионального научного гида — Елены Калмыковой, кандидата исторических наук, доцента кафедры истории Средних веков МГУ им. М. В. Ломоносова. А все фотокарточки создала Midjourney.

Начало путешествия

Прежде чем отправиться в дорогу, разберемся, кем нам нужно притвориться. Ведь позволить себе даже небольшую «турпоездку» могли не все, да и в путь отправлялись не для того, чтобы посмотреть на красоты соседнего города. Торговля, паломничество, побег от катастроф — вот главные причины передвижения с места на место. 

Вопрос гиду: Кто в XIV-XV веках мог позволить себе хотя бы небольшое путешествие? И с какой целью?

Ответ, облегчающий путешествие: 99% путешествующих не отправлялись в дорогу просто так, ради удовольствия. Путешествие в Средние века — это перемещение из пункта А в пункт Б (возможно через промежуточные пункты). Чаще всего в путь собирались купцы, ведущие торговлю с другими регионами или странами, они могли повторять какой-то маршрут регулярно. Остальные чаще всего предпринимали паломничества, крестовые походы тоже ими считаются. Путешествие могло быть для поправления здоровья, например, к источникам в Салерно, или с целью навестить родных-близких, поучаствовать в каком-то торжестве, турнире и прочем, но обязательно целью был пункт назначения, а не процесс перемещения. Даже для странствующих монахов, переходивших с проповедями из города в город: они шли туда, где больше людей, чтобы в нужном месте обратиться к людям, а не ради передвижения. Путешествие — испытание, а не удовольствие. И так было буквально для всех.

Фрагмент из «Путеводителя…»: «По пути из Нюрнберга в Нидерланды в 1520 году прославленный художник Альбрехт Дюрер тщательно отмечал в дневнике свои путевые расходы: на сопровождающих, на погрузку багажа, геллеры носильщикам и возчикам, пфенниги таможенникам, разные суммы за вино и пищу (цыплята, раки, яйца, груши), гульдены в уплату выездного сбора, стюверы посыльным, за чернила, за ночлег, три вейспфеннига за баню, а еще мелочь мужчинам и мальчикам, которые показывали дорогу и достопримечательности ― алтари и прочее. Причем Дюреру еще повезло ― он получил от бамбергского епископа письмо с освобождением от пошлины, позволившее ему проделать большую часть пути без необходимости платить обычно взимавшиеся деньги. Любопытно, что Дюрер мало что рассказывает о пейзажах, достоинствах и недостатках постоялых дворов и трактиров, которые посещал, о городских видах. В центре внимания обычно внимательного к деталям гравера ― деньги, утекающие из кошелька так же свободно, как Рейн течет по равнине».

Лондонские аристократы

Вопрос гиду: Какой была жизнь европейского аристократа в XIV-XV веках? 

Ответ, облегчающий путешествие: Если под аристократами понимать титулованную знать, то да, эта категория всегда была вовлечена в политику (даже те, кто выбрал стезю служения Богу) и уже с середины XII века точно уделяла большое внимание «окультуриванию» младших членов семьи. Степень образованности была разной, но, если огрублять, принцип такой — чем выше статус при рождении, тем больше уделялось внимания образованию. 

Титулованная знать была тесно связана с двором, поэтому требовалось соответствовать модным веяниям в одежде, в доспехах, в архитектуре, мебели, знать о «книжных новинках». Быть деревенщиной при дворе — дикость, а двор — это в том числе источник всевозможных благ, следовательно, место притягательное. Что до мелких рыцарей (низа благородного сословия), то для них также были свои «культурные центры» — замки их патронов (титулованных аристократов), в которых они напитывались модными тенденциями, стараясь копировать в силу понимания и возможностей.

Фрагмент из «Путеводителя…»: «Граф Генрих был богатым аристократом, шел в ногу со временем, и ему только что исполнилось двадцать три года. При дворе Генриха называли щеголем, и, даже отправляясь в дальнюю дорогу, он не собирался изменять своим привычкам. Его багаж не вместился бы ни в один сундук — по сути, это был настоящий мобильный дворец, способный убедить кого угодно в том, что покупательные способности хозяина высоки, вкусы — утонченны, а друзья — могущественны. На поездку Генрих отложил 24 000 арагонских флоринов, собранных в Лондоне при посредничестве своего банкира, флорентинца Альберти. Генрих желал путешествовать оснащенным наилучшим образом и поэтому взял с собой: несколько полных комплектов новых доспехов (с сабатонами, чулками-шоссами, кольчугами, нагрудниками, забралами и прочим), большое количество бумаги, чернил и перьев (в особом деревянном сундуке для документов) для учета расходов, шесть кож (чтобы укрывать поклажу), пять крепких сундуков с замками (для денег и ценных вещей), впечатляющее количество пищи и питья (хлеб, соленая рыба, яйца, угри, вино, пиво, медовуха, льняное семя, сливочное масло, сыр, мед, осетрина, бекон, горчица, туша быка, несколько бараньих туш и многое другое)».

Венецианские купцы

Вопрос гиду: Почему венецианские купцы сыскали большую славу? Почему Венецию часто называют «свободной» республикой?

Ответ, облегчающий путешествие: Венеция была далеко не единственной республикой (Генуя, Флоренция, Пиза, Амальфи, Сиена и другие). Слава генуэзских купцов (прямых конкурентов венецианцев) была ничуть не меньше. Эта слава в первую очередь обеспечивалась масштабами торговых оборотов и широкой географией связей. 

Эти республики вели торговлю морскую, связывая Европу с остальными частями Старого Света (именно на венецианских кораблях чаще всего отправлялись в Святую землю крестоносцы). Борьба с конкурентами и защита интересов своих граждан делали эти республики серьезной политической силой. Что до «свободы», то и Венеция, и Генуя были далеко не самыми демократическими республиками, сильно в это плане уступая Флоренции (до тирании Медичи), в них право участвовать в управлении государством принадлежало финансовой и родовой (патрицианской) элите (300 семей, записанных в «Золотой книге»).

Фрагмент из «Путеводителя…»: «Венеция представляла собой настоящий торговый узел, где можно было нажить состояние и изменить судьбу. <...> Многие путешественники, проезжавшие через Венецию, были купцами — как, например, Марко Поло. <...> Казалось, что Венеция и венецианцы связаны с миром всеми возможными способами: сюда стекались ткани из Персии и Китая, мука из Леванта, суда с пассажирами из всех портов от Гибралтара до Крыма, паломники из Исландии, Шотландии, Швеции, Франции, Португалии, Польши, Армении. Люди со всего света являлись на эти ни на что не похожие низинные острова.

Пьетро Казола из Милана, побывавший в Венеции в 1494 году (по пути в Святую землю), говорил: „Не думаю, что существует город, с которым можно сравнить Венецию, стоящую на море... Ощущение, будто здесь толчется весь мир — все люди на свете сосредоточили здесь все свои усилия для торговли“».

Немецкие хозяева постоялых дворов

Вопрос гиду: Когда в Европе начала формироваться «инфраструктура» для путешествия? И на то были похожи постоялые дворы, гостиницы и дороги того времени? 

Ответ, облегчающий путешествие: Спрос рождает предложение — если есть те, кто отправляется в путешествие, будут и те, кто делает на них деньги. Думаю, что путешественники были всегда — в Риме всё, включая дороги и постоялые дворы, функционировало отменно, нашествие варваров принципиально изменило жизнь в западной части Империи, но! Как только христианство получает достаточное распространение, сразу же появляются паломники, легаты, проповедники и другие. 

В книге Бейл достаточно внимания уделяет типологизации мест для ночлега: постоялым дворам, трактирам (в первых больше спят и едят, во вторых — пьют), купеческим подворьям, караван-сараям, домам и комнатам внаем. Чем чаще посещают город, тем больше в нем мест для ночлега и «едален» (в середине XIV только в самой Флоренции — более 600 постоялых дворов). Но даже самые лучшие и дорогие из них, с нашей точки зрения, — рассадники антисанитарии. Бейл намекает, что аристократы, действительно состоятельные и знатные люди, там не останавливались, но... И дома знати — это испытание: места мало, людей много, если и есть один туалет (из которого все стекает на стену дома), то он только для хозяина и дорогого гостя, всем остальным — везде, спать тоже — вповалку (кровати-домики, коллективный сон, сон в одежде — все для сохранения тепла). Монастырское гостеприимство. Например, все цистерцианцы спят в общем дормидории, а францисканцы и вовсе ориентированы на культ бедности. 

Римские дороги хороши (римляне строили навечно), но их мало. Все остальное — мало и плохо, а главное — очень опасно. В непогоду можно было серьезно застрять — именно с этого начинается «Гептамерон» Маргариты Наваррской: паломники глобально застряли в монастыре из-за непогоды. Именно поэтому многие предпочитали путешествовать по рекам, хотя риск был везде.

Фрагмент из «Путеводителя…»: «По мере того как туризм превращался в самостоятельную отрасль, путешествие все больше соотносилось не столько с конкретными местами, сколько с инфраструктурой — транзитными пунктами, предназначенными исключительно для помощи путникам. Странноприимные дома для паломников, постоялые дворы, паромы, карантинные станции и меняльные лавки ― вот средневековый эквивалент современных аэропортов и отелей, внушающих человеку ощущение пребывания как бы между географическими точками ― не в определенном месте, а нигде (или же где угодно). Многие города средневековой Европы придумали, как можно обеспечить гостям заботливый прием (по крайней мере некоторым; отношение зависело от их религиозной принадлежности и положения в обществе)».