Шелк и узоры вне закона

В городах-государствах Италии в 1300–1500 годах приняли более 300 законов против роскоши. В Падуе женщины могли владеть только двумя шелковыми платьями, и это касалось всех — «и замужних и незамужних, любого положения и состояния». В Болонье штрафовали за застежки из позолоченного серебра. Венеция запретила шлейфы и «французские моды». Во Флоренции покойников позволяли хоронить только в простой шерстяной одежде, хотя допускалась льняная подкладка.

Бьянка Мария Висконти, жена Франческо Сфорца. Бонифачо Бембо, около 1470 года

Зачем запрещали моду? На первый взгляд, роскошные выходы могли оскорбить благочестие проповедников-францисканцев и ценимые консервативными торговцами скромность и бережливость. Но причина была прозаичнее — финансовая самодисциплина. Городами-государствами руководили купцы, у них были жены и дочери, которые хотели тратить как можно больше на наряды, украшения и празднества. Патриции были так обеспокоены собственными расходами, что пытались «замедлить гонку» демонстративного потребления.

В Италии постоянно пересматривали правила и ужесточали их. Так, во Флоренции 1320-х женщине разрешали иметь только четыре наряда. Только один из них мог быть сшит из красной шерсти или дорогого шелка — sciamito (итал.) или «аксамита», плотной узорчатой ткани из шелка с золотыми или серебряными нитями. В 1330-х закон ужесточили: новые платья из sciamito покупать запретили, а те, что уже были у женщин, пришлось регистрировать. В 1336 году правительство позволило носить лишь простой шелк.

Новые фасоны как протест

Запрет на моду побуждал людей обходить ограничения и создавать новые фасоны.

Так, в 1320-х годах власти запретили одежду с изображениями «деревьев, цветов, зверей, птиц и любых других фигур, будь то нашитыми, врезанными или прикрепленными к одежде каким бы то ни было способом». Но модники не сдавались — теперь они вручную рисовали на ткани все, что хотели. Поэтому к 1330-му к этому перечню прибавили и нарисованные фигуры. Нашивать на платья полосы или кресты тоже было нельзя.

Джованна Торнабуони. Доменико Гирландайо, 1488

Но те, кто по-настоящему любил наряды, становились все изобретательнее. Когда их пытались штрафовать, они находили отговорки. Например, девушку остановили на улице за ношение фоджи — головного убора с завязками, который она приколола булавками к капюшону. Она тотчас же сняла запрещенную вещь и сказала, что это венок. Другая дама, чье платье было расшито пуговицами, которые тоже были вне закона, уверяла, что это «чашечки, посмотрите: у них нет ножки, а кроме того, здесь нет ни одной петли». Этих женщин не смогли наказать.

Цена красоты

Когда в Италии принимали законы о запрете одежды, то давали жителям возможность сохранить их любимые вещи в гардеробе. Для этого нужно было уведомить власти о незаконном наряде, заплатить денежный сбор и получить жетон — официальное разрешение. И люди готовы были платить немалые деньги, чтобы одеваться столь роскошно, как они привыкли.

В Болонье в 1401 году жители зарегистрировали более 200 предметов одежды и отдали в казну не менее 1000 лир (для сравнения: годовое жалованье чиновника составляло 60 лир).

Иоанна Арагонская. Рафаэль Санти, 1518

Что было особенно дорого жительницам Болоньи? Одна из дам заплатила за накидку из зеленой шерсти с вышитыми золотом лесными сценами: с оленями, птицами и деревьями. Другая — за пять нарядов, в том числе за накидку из полосатой красной шерсти с серебряными звездами и зигзагообразным орнаментом. Третья зарегистрировала бархатное платье с золочеными и алыми листьями.

Во Флоренции ежегодный взнос позволял не подчиняться досадным запретам. За 50 флоринов — жалованье арбалетчика за 15 месяцев службы — женщина могла носить шерстяные платья с шелковыми узорами. За 25 флоринов замужняя женщина могла украсить кромку своих платьев, что полагалось только незамужним. 10 флоринов открывали путь к обтянутым шелком пуговицам.

Аресты за индийский ситец

Если в Италии за моду штрафовали и взимали налоги, то во Франции — арестовывали, отправляли на каторгу и даже казнили.

В 1686 году французские власти запретили хлопчатобумажные ткани — ситцы, коленкоры и миткали (toile peinte, indienne). Власти с каждым годом подтверждали и уточняли закон, но горожане его только высмеивали.

Людям нравились ситцы из Индии. Оттенки синего и красного выглядели потрясающе, а благодаря оттачиваемому веками мастерству краска выдерживала частую стирку. Хлопчатобумажная ткань была мягкой и легкой (идеально для лета), а в качестве нижнего белья с большим успехом использовалась ткань из льна. А как нравились модницам бесчисленные яркие орнаменты! Находчивые индийские производители изменяли узоры, чтобы угодить местным потребителям.

Радости бала. Антуан Ватто, 1714

При этом ситцы были доступны любому. Их носили как благородные дамы при дворе, так и девушки-служанки. Эти ткани были очень разными — от расписанных вручную лучших образцов до самых дешевых, набивных или крашеных.

К середине XVII века ситцы носили все и везде, а запреты не работали. Поэтому в 1726 году правительство беспрецедентно ужесточило наказание для торговцев тканями и тех, кто им помогает. Нарушителей могли надолго отправить на каторгу, а крупных дельцов даже казнили. Тех же, кто носил набивные ткани и украшал ими свои дома, могли без суда заключить под стражу.

«В этом законе ощутимо раздражение законодателей после сорока лет поочередного принятия эдиктов и ордонансов, которые люди преимущественно игнорировали, высмеивали или в массовом порядке обходили», — отмечает историк моды Джиллиан Кросби.

Шулер с бубновым тузом. Жорж де Латур, 1633—1639

В итоге исполнение закона свелось к гонениям на потребителей. Так, в Париже в 1730 году мадемуазель Лаженн была арестована за новый, сидящий по фигуре жакет из щегольской хлопчатобумажной ткани с крупными коричневыми цветами и красными полосами на белом поле, в котором она пришла к мяснику. А мадам Девиль, госпожу Куланж и мадам Буат полицейские задержали в одежде с красными цветами на белом поле.

Но люди продолжали носить набивные ткани, даже рискуя попасть за решетку.

Промышленники против новых тканей

Почему Франция объявила войну хлопчатобумажным тканям? Вовсе не потому, что они были яркими и по-своему роскошными. Это была попытка защитить старые отрасли промышленности от влияния потребительских предпочтений, которые французы отдавали индийским тканям.

Индийские ткани ввозили во Францию контрабандой. Огромные деньги уходили из страны, к тому же торговля набивными тканями привела «к сокращению <...> производства материи шелковой, шерстяной, льняной, пеньковой и в то же время вызвала разорение и бегство работников, кои покинули королевство, не будучи способными из-за остановки работы найти ни места, ни средств к существованию своих семей», согласно указу 1686 года.

Индийский ситец «Le Grand Corail», Музей текстиля Вессерлинга, Эльзас, Франция

Правительство запретило ввоз не только набивных тканей, но и простых хлопчатобумажных. Печатать на тканях внутри страны тоже было нельзя, даже на произведенной здесь же материи. Запрет на моду не принес никаких плодов. Вместо того чтобы обогащать королевство, он превратил множество подданных в преступников. Кроме того, мешал развитию во Франции ситцевой промышленности. В этот же период предприниматели Англии, Голландии и Швейцарии быстро совершенствовали методы печати по ткани. Их ситцы не были столь же хороши, сколь индийские, но тоже нравились потребителям. В том числе и французам.

Запрет отменили в 1759 году — он продержался 73 года. Правительство установило налог в 25% на ввоз ситцев. Но торговцы с легкостью обходили его, выдавая контрабандную ткань за дозволенную.

Мода правления Людовика XVI. Из галереи французской моды и костюмов

Предприниматели Франции все же сумели создать процветающую ситценабивную отрасль, улучшив новый метод печатания с медных досок, восходящий к хорошо известному в Европе печатанию гравюр для книг. Французские хлопчатобумажные ткани наподобие туаль-де-жуи (toile de Jouy), украшенные вдохновленными китайским фарфором изысканными сценками, стали столь же модными, как и привозные «индийские ткани» (indiennes). И за них уже никого в тюрьму не сажали.