Как найти подлинность? Поиск ответа на этот вопрос — движущая сила философии Симоны де Бовуар, о которой рассуждает Скай Клири, автор новинки «Жажда подлинности: Как идеи Симоны де Бовуар помогают стать собой». Но в процессе этого поиска возникает множество препятствий, некоторые из них продиктованы общественными стереотипами, некоторые — внутренними «блоками». 

Что такое самосаботаж

Одно из таких испытаний — почти как на пути сказочного героя — это самосаботаж.

Когда мы пытаемся подавить себя и преклоняемся перед какими-то архетипами — например, придумываем себе кумиров, насмотревшись социальных сетей популярных актеров, где все в высшей мере идеализировано, — мы занимаемся самосаботажем. В попытке терапии делаем только хуже. Занимаемся лжетерапией. Вредительством, а не духовным врачеванием. 

Симона де Бовуар считала, что есть два глобальных пути самосаботажа: один из них выражен в нарциссизме, то есть гиперконцентрированном внимании на собственном идеализированном образе, другой — в мистицизме, то есть концентрации на потустороннем, будь то религия или некие оккультные практики.

Оба этих варианта — пути в никуда. 

«Нарциссизм и мистицизм не всегда представляют проблему сами по себе. Но они могут создавать почву для неподлинности в силу чрезмерной сосредоточенности на бытии-для-себя в ущерб бытию-для-других или, наоборот, бытию-для-других в ущерб бытию-для-себя. Как добиться подлинности, если любое действие создает конфликт между этими двумя режимами — бытием для себя и для других?»

Зависимость от образов крадет наше «я»

Любой из двух видов саботажа — это подчинение себя другим: либо кумиру, либо неким высшим силам. Оно лишает человека необходимости задавать вопросы о мире или просто заставляет не принимать такие вопросы в расчет. И в этом таится большая опасность. 

Слишком высока становится зависимость от недостижимых образов, и слишком мала — роль «я». Так, самый опасный пример мистицизма, как считала де Бовуар, это духовные целители, к которым человек обращается в поисках себя. Это мнимое спасение, ведь ответы на такого рода вопросы можно обнаружить только внутри нас самих. Духовные лидеры, пишет де Бовуар, часто становятся руководителями целых сект, как бы притягивая к себе всех, кто пытается постигнуть подлинность, но сбивается с пути. 

Потому-то во времена больших потрясений человек и обращается к потустороннему, на первый план выходят лжеколдуны, лжепровидцы и лжецелители, и неважно, где это происходит — в России 1990-х, у экрана телевизора, где заряжают воду, или в послевоенной Германии (об этом подробнее читайте в книге «Земля, одержимая демонами; Ведьмы, целители и призраки прошлого в послевоенной Германии»).

«Святая Тереза побуждала думать самостоятельно»

Однако не всякий мистицизм, считает Симона де Бовуар, губителен. Пример мистика подлинного и «целительного» — это Тереза Авильская (Святая Тереза), католическая монахиня XVI века. 

«Святая Тереза побуждала читателя думать самостоятельно. Она придерживалась мнения, что зло таится в неосмысленности, в бездумных импульсивных поступках, в скудоумии, поэтому призывала молиться в наиболее под-

линном для молящегося ключе. В одном совершенно экзистенциалистском сочинении она советует никогда не забывать о собственном ничтожестве, быть начеку, чтобы не поддаться на дьявольские козни самообмана, а также всегда оставаться скромными и открытыми для обучения, интроспекции и самопознания».

Любой самосаботаж начинается как последствие кризиса личности и представляет собой «бегство в состояние отчуждения». Но настоящая подлинность может быть найдена только внутри, и ее поиски требуют постоянного мышления и самоанализа.