Как бурная политическая жизнь повлияла на искусство Центральной (Средней) Азии? Действительно ли ислам запрещал изображать людей? Как отследить политическую историю на примере одной только керамики? К выходу книги «Центральная Азия: от века империй до наших дней» поговорили с Екатериной Ермаковой, главным научным сотрудником отдела искусства Кавказа, Средней Азии, Сибири и Крайнего Севера Государственного музея Востока.

История Востока, рассказанная керамикой

– Сильно ли культура и искусство Древнего Востока – Месопотамии, Персии – повлияли на искусство Центральной (Средней) Азии?

— Древнее искусство, естественно, оказало влияние. Средняя Азия — это часть прежде всего иранского мира, и считается, что самое древнее ее население было ираноязычное. Остатки его — согдийцы — живут где-то в Фанских горах за Самаркандом. И они даже сейчас говорят на таджикском, который отличается от таджикского равнинного. У них есть легенда, что они — потомки воинов Александра Македонского. Это не совсем так, но звучит красиво. 

Позднее в регион Средней Азии начали приходить тюрки и кочевники. Поэтому сейчас этническая ситуация изменилась. У всей городской культуры проиранские корни. И конечно, сильное влияние оказывали Древний мир и Античность: Персия, Бактрия – здесь все пересекались. Есть пример археологического артефакта, который демонстрирует всю эту смесь культур: нисийские ритоны, найденные в дворцовом комплексе города Ниса. Это огромная посуда, вырезанная из кости. Там переплетаются и древневосточные сюжеты, близкие в том числе Месопотамии, и античные.

– В Средней Азии всегда была весьма бурная политическая жизнь: одни династии сменяли другие, империи создавались и разрушались. Как это повлияло на искусство?

— Это влияние можно отследить даже на примере керамики. Доисламская керамика — это зооморфные носики сосудов, ручки с головами змей или других животных. Изображение духов. В конце VII века на эту территорию пришли арабы, и к X веку случился расцвет поливной керамики (изделия из обожженной глины, покрытые глазурью. — Прим ред.). Многие думают, что она была связана с городами Ирана, но на самом деле артефакты создавались в Ташкенте, Самарканде. 

Первая поливная керамика изготовлялась без использования ангоба — жидкой глины, которой окрашивают черепок (это как грунт в живописи), после на нем хорошо рисовать, проявляются краски. Это была керамика строгих форм, живописная и орнаментальная. Несмотря на расцвет ислама, который утвердился в IX веке, в такой керамике все равно оставалось много фольклорных древних сюжетов с птицами. Встречаются даже люди — это опровергает догму о том, что ислам запрещал изображать их. Где-то запрещал, а где-то разрешал. Если говорить кратко: произошел расцвет сюжетных и орнаментальных форм. 

В XIV-XV веках, когда завоевали Сирию, в регион пришел кобальт. Сам по себе он родом из Китая, но сюда проник через Сирию. Поэтому мы получаем китайский стиль, который сохранился на огромной территории мусульманского мира. И в Средней Азии появилась голубая керамика. Дальше, в XVIII-XIX веках, появились раздробленные среднеазиатские ханства — Бухарское, Кокандское, Хивинское. Здесь традиции Древнего мира и Средних веков по-разному воплотились в местной керамике: каждый регион использовал их в разных пропорциях.

Ислам не запрещал изображать животных и людей

– Мы с вами сейчас коснулись того, что в исламской живописи запрещалось изображение всего, сотворенного Аллахом (людей, животных), особенно если изображение было выполнено натуралистически. Я у Орхана Памука в романе читал, что за это критиковали искусство Европы. Как тогда творцы этого региона выкручивались?  

– В исламе есть определенные нормы и каноны, но та изобразительность, о которой мы говорим, запрещалась не прямолинейно. Например, в мечети нельзя было изображать живых существ. А в ранних Коранах есть будь здоров какие изображения! Например, дерево, слепленное из маленьких-маленьких животных. Ислам – огромный мир и во времени, и в пространстве, поэтому когда-то случалось активное иконоборчество, но и изображений сохранялось огромное количество. 

Тем более изобразительность в то время была иной. Почти всё рисовалось в рукописях. Изображение было плоскостное, вписанное в орнамент. А вот станковой живописи в Средней Азии не было. Была дворцовая живопись в Иране у Каджар, но это для личного  пользования султанов и шахов, а не для народа.

Европейская станковая живопись стала появляться только с приходом европейски образованных художников в Среднюю Азию. Прежде всего это были, конечно, российские художники. В каждой республике свои основоположники живописи. В Узбекистане самый знаменитый — Александр Волков.

–  А чем глобально европейское искусство отличается от искусства, с которым мы сталкиваемся в мире Средней Азии?

– Есть много толкований этих различий, но меня поразил один пример. В Пушкинском музее проходила выставка «99 прекрасных имен», посвященная классическому искусству ислама. Ко мне подошел знакомый мусульманин и сказал: «Посмотрите, здесь же совсем нет жестоких изображений, никаких битв». Я с ним не согласилась. Подумала, надо поискать, ведь не может такого быть: на миниатюрах изображено много сражений, на блюдах – изображения воинов. Но потом я поняла, что он имел в виду. Я тогда совсем недавно вернулась из Неаполя, где ходила по католическим храмам и музеям. И христианская живопись поразила меня изображениями сцен насилия: распятиями, пронзенными телами. А в исламе этого совсем нет. Потом я все же нашла блюдо, где человек держит отрубленную голову с кинжалом, но… это было изображено не натуралистично. Скорее, похоже на мультфильм.

Если говорить академически, то прежде всего бросается в глаза отсутствие, как я уже сказала, станковой живописи. Конкретно в Средней Азии не было границы между искусством элиты и искусством народным. Например, если у нас в России при дворе носили свои наряды и драгоценности — это была дворцовая мода, не связанная с народной. В Средней Азии знать носила в принципе то же самое: покрой халата был идентичен народному, просто сделан он был из более дорогих материалов, с богатыми украшениями.  Общий стиль не отличался. И конечно, в искусстве много особенностей из-за другого быта: чай пьют из пиалы без ручки, сидят на полу на ковре. Много таких «мелких» нюансов.  

Тюбетейка, халат и пиала

– Какие самые знаковые артефакты или символы в искусстве или археологии Средней Азии вы бы выделили?

– Шедевры археологии и искусства очень трудно выделить, их просто слишком много. Однако в современном быту много вещей, которые мы сразу узнаем. Даже если мы ничего не знаем, например, об Узбекистане, но видим тюбетейку, то сразу понимаем, что перед нами, наверное, узбек. Загвоздка в том, что с каждым из таких символов надо подробно разбираться.  

Традиционно тюбетейка никогда не была самостоятельным головным убором ни у женщин, ни у мужчин. Когда женщинам разрешалось их носить, то они все равно закрывали тюбетейки – или похожие на них уборы — платком. То же и у мужчин: если посмотреть на старые фотографии, можно увидеть, что они в чалмах, которые наворочены на тюбетейку. И как раз в советское время, в 1920–1930-е годы, тюбетейка вдруг стала интернациональным символом свободы. Бюрократ в шляпе, торговец в кепке, а Максим Горький — писатель в тюбетейке. Это символ, объединяющий народ. Даже различные делегации дарили тюбетейки, есть много фотографий, где в них сидят Сталин или Фидель Кастро.

Халат — символ вообще всей Средней Азии. В чем отличие европейского представления о нем от восточного? Если у нас это одежда тоже некой свободы, отдыха, дома, то там, наоборот, халат — это парадная одежда. И для мужчин, и для женщин. 

Еще мы знаем, например, что такое пиала. Тоже ассоциируем ее со Средней Азией, хотя из местной пиалы не пили чай — это делали из кузнецовских или китайских пиал, потому что они были фарфоровые. А из местной если суп — все из-за привкуса, который остается от глины. Чай это очень портит. Когда фарфор стоил дорого, во многих местах была одна пиала на всех, из нее и пили.  Я однажды застала это в экспедиции: кругом тиф, а люди равно все пьют чай из одной пиалы!