Александра, давайте начнем с разговора о вас. После Литературного института вы пошли работать в школу. Почему так? Работа учителя как-то больше ассоциируется с педагогическим институтом. И почему в итоге ушли в частную практику?

Поступая в Литинститут, я видела себя как писателя, школа даже не предполагалась. Но так получилось, что меня пригласили работать в школу. Приняли учителем начальных классов с условием, что я пройду переквалификацию, и дали первый класс, в котором до меня успело смениться уже четыре учителя. Представляете, что там было? Но как-то я постаралась объединить детей, дать им необходимые знания. И параллельно еще занималась с ними театром. Мы даже поставили с ними мюзикл. Мои друзья написали музыку. В общем, все получилось. Но все-таки, если уж говорить о преподавательской деятельности, я больше видела себя учителем русского языка и литературы. И мне дали 6-7 классы. Это было здорово, но тоже не совсем «мое». Я думаю, что могу больше дать ученику, помочь ему раскрыться при более тесном общении, индивидуально, с глазу на глаз. Поэтому занялась частной практикой.

Ваши первые литературные опыты, первые публикации, первые литературные победы – это в основном стихи. И вот уже выходит ваш третий роман, проза. Как и почему произошел этот «переход»?

В институт, на кафедру литературного мастерства, я подавала документы сразу и на поэзию, и на прозу. По поэзии мне пришел отказ, и тут же — приглашение на творческий семинар по прозе, который набирал Александр Евсеевич Рекемчук.

В 2020 году у нас сложилась очень необычная ситуация, локдаун. И мне пришло в голову, что будет интересно написать об этом периоде. О том, как изменилось общение в период карантина, как во время пандемии люди, особенно дети, подростки, оставались фактически наедине с собой, в одиночестве. И я поняла, что смогу написать роман. В институте я крупнее повести ничего не писала. Александр Евсеевич, когда читал рассказ кого-то из своих студентов и видел в нем что-то интересное, какую-то изюминку, говорил: «Ну, это роман». То есть из этой идеи может получиться крупная форма, роман. Мне он никогда так не говорил. Когда я писала первый роман, Александра Евсеевича уже не было в живых, но я думала о том, что ему, наверное, было бы приятно и радостно за меня, за то, что я смогла это сделать. Я преодолела сопротивление крупной вещи. Образно говоря, роман – это я, а рассказ – это сокращенная версия меня.

Полный текст интервью вы можете прочитать на сайте Citygu.ru

Фото: Роман Шеломенцев