«Я сошью себе черные штаны из бархата голоса моего». О нарядах поэтов Серебряного века
В день рождения Владимира Маяковского вспоминаем, как одевался писатель и его коллеги по цеху
Какие платья выбирала Марина Цветаева, почему современники не оценили цилиндр Сергея Есенина, когда Владимир Маяковский впервые появился в смокинге и почему Анна Ахматова выбирала узкие юбки? Об этом пишет Екатерина Горпинко в книге «Стихи и вещи: Как поэты Серебряного века стали иконами стиля», фотографии из которой использованы в статье. Мы расскажем об одной детали гардероба классиков.
Владимир Маяковский: смокинг
О наряде футуриста вспоминала пианистка Ида Хвасс:
«После поездки в Казань, кажется, в 1913 году, где он читал доклад о футуризме и заработал порядочно денег, костюм Маяковского стал другим.
Как-то прихожу домой. Взволнованная горничная Настя, захлебываясь, рассказывает:
— Что было! Приходил Владимир Владимирович в новом пальто, в блестящей высокой шляпе, в красном пиджаке, в перчатках кожаных, оставил вот это, сказал, что вечером опять придет.
Владимир Маяковский. Казань, 1914 г.
Я не поверила. Но вещественное доказательство — визитная карточка (!), длинный, прозрачный, изысканный картон с длинными желтыми буквами, заставил меня поверить словам Насти.
Вечером является: новехонькое английское пальто с черным бархатным воротником. Розовый муаровый смокинг с черными атласными отворотами, жилет из плотного красного атласа с темно- красными бархатными цветами, цилиндр, лайковые перчатки, палка с дорогим набалдашником и всякие предметы роскоши вроде портсигара, бумажника и прочего…
Впечатление от нового туалета Маяковского было потрясающее. Цилиндр впервые появился в нашем доме. До сих пор я видела его на витринах и на сцене, а тут вдруг в нашей скромной передней, рядом с измятыми студенческими фуражками и потрепанными фетрами художников… Вся семья окружила Маяковского, осматривала, как музейную редкость. Мама деловито оценивала добротность жилета — бархат от Сапожкова, — и новое оформление Маяковского было принято».
Марина Цветаева: пять платьев
Из писем Марины Цветаевой:
«Выходных платьев у меня сейчас 5: коричневое фаевое — старинное, как черное фаевое и атласное — синее с красным; костюм, вроде смокинга, — темно-коричневый шерстяной с желтым атласным жилетом и черными отворотами; наконец, это золотое».
«У меня сегодня новое платье — коричнево-золотистый шерстяной костюм с желтым атласным жилетом. Сейчас — расцвет моего лица».
«Завтра будет готово мое новое платье — страшно праздничное: ослепительно-синий атлас с ослепительно-красными маленькими розами. Не ужасайтесь! Оно совсем старинное и волшебное» .
Цветаева с дочерью Ариадной. Чехия, 1923 г.
«Сегодня готово мое золотистое платье из коктебельской летней фанзы, купленной Левой на халат. Платье для меня пленительное: пышный лиф и рукава, гладкая юбка от тальи. Платье по последней моде превратилось на мне в полудлинное платье подростка — хотя оно и до полу» .
«Господи, к чему эти унылые английские кофточки, когда так мало жить! Я сейчас под очарованием костюмов. Прекрасно — прекрасно одеваться вообще, а особенно — где-нибудь на необитаемом острове, — только для себя!»
Сергей Есенин: цилиндр
Поэт Иван Грузинов: «У Есенина было несколько ролей, несколько образов. Поначалу — деревенский поэт-самородок из Рязанщины, затем — городской франт в цилиндре. К то-то считал, что чертовски хорош он был в обоих образах, кто-то говорил, что не шел ему ни тот ни другой».
Писатель Андрей Белый: «Ну, Есенин и цилиндр. Этот быт разлагающе действует на Есенина».
Есенин с сестрой Екатериной. Москва, 1925 г.
Литературовед Виктор Шкловский: «Одевался Есенин элегантно, но странно: по-своему, но как-то не в свое. Он ощущал, что цилиндр и лаковые сапоги — печальная шутка».
Поэт Всеволод Рождественский: «Вероятно, в глубине души Есенин сам подсмеивался над своим маскарадом, но, считая его выгодным для литературной славы, упорно не желал с ним расставаться».
Анна Ахматова: узкая юбка
Анна Ахматова любила носить длинные и при этом узкие юбки. Фасон разработал Поль Пуаре. Узкую юбку Пуаре придумал для актрисы Сесиль Сорель, роль которой предполагала статичное пребывание на сцене рядом с колонной.
Соседка Гумилевых вспоминала: «Ходит то в темном ситцевом платье вроде сарафана, то в экстравагантных парижских туалетах (тогда носили узкие юбки с разрезом)».
Ахматова на даче у Щёголевых. Сиверская, 1925 г.
Та самая юбка появится и в стихах Ахматовой:
Все мы бражники здесь, блудницы,
Как невесело вместе нам!
На стенах цветы и птицы
Томятся по облакам.
Ты куришь чёрную трубку,
Так странен дымок над ней.
Я надела узкую юбку,
Чтоб казаться ещё стройней...