«В него влюблялись сразу и на всю жизнь»

— Как Андрей Зализняк и его труды повлияли лично на вас? Что этот человек значил для вас?

— Мне было 16 лет, когда я поступила на отделение структурной и прикладной лингвистики МГУ. Зализняк читал нам «Введение в специальность», и когда он пришел на первую лекцию, то показался мне очень молодым человеком. Хотя, как вы знаете, 16-летним те, кому 40, кажутся уже очень старыми. А он так держался, что казалось — совсем молодой.

Я на тот момент ничего не знала про работы Андрея Анатольевича. Воспринимала его исключительно как личность, лектора. И кроме того, все девочки в него влюблялись сразу и были влюблены всю жизнь. Вот такое впечатление он оставлял.

Потом, конечно, уже я стала читать его книги. И знаете, что интересно? С одной стороны, Андрей Анатольевич много лет преподавал в университете и у него очень много учеников, мы все считаем себя его учениками. С другой стороны, в каком-то смысле у него учеников нет. Есть продолжатели, ведь сам Зализняк воспринимал многих учеников не как бывших студентов, а как полноценных коллег. И этой его привычке я, наверное, тоже пытаюсь следовать

Зализняк против бога Ра

— Если человек хочет профессионально заниматься лингвистикой, где посоветуете учиться? Насколько важно и эффективно самообучение? Сейчас ведь так много источников в открытом доступе.

— Если это еще речь о совсем молодых, скажем о школьниках, я бы советовала начать с олимпиад по языковедению и математике и, может быть, с лингвистических кружков. Такие есть при Высшей школе экономики и МГУ.

Раньше лингвистическое отделение было только в МГУ, сейчас — много где.

А вот потом, окончив институт, важно всю жизнь еще заниматься самообучением, читать, слушать лекции. Хорошо, что у нас есть такая возможность, как интернет, но там не всегда получается найти дельные и полезные источники. Это как с книгами: выходит так много ерунды, что трудно сказать «Читайте книги по лингвистике!». Надо уточнять, какие конкретно, какого автора. То же самое и с курсами. 

— Зализняк развеивал псевдонаучные теории о языке. А появились ли новые?

— Знаете, многие вообще-то считали, что Зализняку не по чину этим заниматься. Что он тратит время, пытаясь разговаривать с людьми, которых все равно трудно переубедить. У всех псевдонаучных теорий есть некий характер секты. То есть люди, которые их придумывают и «продвигают», обычно не слышат логических аргументов. Андрей Анатольевич все-таки считал, что с людьми надо разговаривать, объяснять, пытаться приводить аргументы.

Это же неинтересно! Хочется, чтобы ответили красиво и просто. Например, как объясняется происхождение слова «радость». Бог Ра дал нам его, отсюда и «дашь». Как красиво и понятно! А тут ученые вылезают и говорят: «Вы знаете, по одной теории, это происходит от таких-то слов, а вот в этот период произошли такие-то передвижения согласных». Ну это же скучно и некрасиво.

Я много лет работаю в Институте русского языка. Нам пишут огромное количество писем с вопросами. Бывают вполне разумные вопросы про русский язык. Но в половине писем люди излагают свои теории о русском языке.

Всем народам всегда хочется доказать, что «вот мы самые древние». И поэтому есть этот вечный тип псевдотеорий о том, что все слова на земле произошли от русского языка, или из китайского, или из чеченского, или из какого угодно… Но такая теория есть у всех.

«Язык победит любой внешний запрет»

— Количество иностранных заимствований, появлении феминитивов в языке — это его органическое развитие или патология? 

— Язык — как ребенок, это живой организм. Он растет, меняется. Такие аналогии всегда не совсем точные, но наглядные. У всех бывают периоды, когда хочется поговорить на молодежном жаргоне, или ты начинаешь использовать больше иностранных слов. У языка эти периоды тоже бывают. Это естественный процесс.

И то их количество сильно изменилось за последние годы. Язык сам их регулирует. Часть заимствованных слов пропадает, часть получает дополнительное значение, потому что язык не любит, когда очень много синонимов. И хотя говорят, что можно использовать русское слово, однако зачастую оно отличается по значению от заимствованного. Допустим, «обслуживание» и «сервис» — не синонимы.

Феминитивы — это придуманные слова, которые вводятся в язык. Но я тоже не вижу в них ничего ужасного. Опять же, какие-то из них, может быть, приживутся. Вообще-то, в русском языке много феминитивов. В одном из недавних законов в списке «нехороших» слов оказалось слово «руководительница». Оно очень старое! Так еще Божью Матерь называли, в молитвах к ней обращаются «Руководительница». В русском языке очень много как раз названий женщин по специальностям: актриса, художница, поэтесса и учительница. Нам это уже кажется совершенно нормальным. Но вот вы знаете, что слово «студентка» в XIX веке вызывало ужасный негатив? С ним боролись! Ведь почти не было девушек, которые учились в высших учебных заведениях.  Язык все равно победит любой внешний запрет.

Научная честность

— Как думаете, может ли сейчас в лингвистике появиться такая фигура, как Андрей Зализняк? И что для этого нужно? Куда смотреть лингвисту, который хочет совершить великие открытия?

— Ну, конечно, это вопрос звучит примерно как: «Может ли сейчас появиться среди писателей Лев Толстой или среди поэтов — Пушкин?» Может, наверное. Предсказать мы не можем. Среда для этого есть. Сейчас в лингвистике много интересных тем и ученых, так что все может быть.

А вот чему люди всех специальностей могут поучиться у Зализняка, так это научной честности. Это ведь очень трудно! Представьте, что вы придумали какую-то теорию и хотите ее доказать. Очень важно не подгонять под нее факты!

Я периодически читаю статьи про интересные теории биологии, генетики, физики, а потом оказывается, что все-таки факты немножко подтасовали.

И Зализняк так не делал. Это, можно сказать, урок нам, как говорил Андрей Анатольевич, «истина существует». Нужно показывать все полученные результаты — не только исследований, всего. Даже если они тебе неприятны.

Фотография с последней публичной лекции Андрея Зализняка (из личного архива Елены Шмелёевой)